Глава 1 Палата № 13
На улицах города светало. Весеннее солнце постепенно озаряло окрестности территории больницы №66/6. Больница была разделена на две части примерно также, как и разделяют туалеты, т.е. на мужскую и женскую. Переходы пациентов из одной части в другую строжайше запрещены. Больница предназначается для лечения больных, страдающих самыми различными формами заболевания – от хирургии до гинекологии.
Главным врачом женского отделения был Иван Петрович Филимонов – 40-летний мужчина с темными волосами и очками.
Заведующей отделения была светловолосая 30-летняя женщина по имени Ирина Петровна Задунаева.
Еще были две темноволосые медсестры Лариса и Василиса. Обеим было по 27 лет. У Ларисы волосы были растрепаны, а у Василисы заплетены в косу.
В палате №13 в женском отделении находилось 4 пациентки.
Первая – Анна Чехова – молодая 20-летняя пациентка с темными распущенными волосами.
Вторая – Татьяна Рассамахина – молодая 21-летняя пациентка с растрепанными светлыми волосами.
Третья – Людмила Савская – молодая 22-летняя пациентка с каштановыми волосами, заплетенными в косу.
Четвертая – Мария Воронцова – молодая 21-летняя пациентка с рыжими волосами, редко заплетенными.
Утро началось с неожиданностей. В палату зашла Лариса и объявила:
- Девочки, через 20 минут выстроиться в коридоре. Будут брать мазок из попы.
Медсестра вышла. Мария возмутилась:
- Ну вот опять нас раком ставить будут!
- Да еще в коридоре, на виду у всех – поддержала ее Аня.
- Ладно, делать нечего, одеваемся и идем – закончила Люда.
Девочки спали в кроватях в одних трусиках. При выходе из палаты одевали больничный костюм, состоящий из штанов, рубашки и тапочек.
Когда девочки вышли в коридор, там уже собралась целая очередь из других палат. Всего было 28 девчонок. Медсестра Василиса сидела в коридоре за столом. Рядом стояла Лариса и говорила девочкам, что нужно сделать:
- Так, повернись задом, приспусти штаны вместе с трусами, наклонись, раздвинь половинки руками!
Каждая девушка покорно выполняла все команды, а потом молча стояла согнувшись, и выпятив свой голый зад на всеобщее обозрение. Василиса брала мазок, вставала из-за стола и запихивала его в анальное отверстие. Потом вынимала, брала липкую ленту и проводила соскоб. Некоторые девушки вскрикивали, когда мазок попадал в их попки. Тем девушкам, которые не сильно раздвигали попки руками, медсестра Лариса заходила спереди и сама раздвигала их.
Те девушки, которые уже прошли экзекуцию, не торопились уходить. Им было интересно посмотреть на других. Так в коридоре собралось много людей. Василиса сказала:
- Лариса, проводите прошедших процедуру девушек в их палаты.
Людей стало значительно меньше. Аня, которая забежала в туалет, а потому была последней в очереди, обрадовалась, что на ее попку не останется желающих посмотреть. Нужно будет запомнить это на будущее, подумала она.
Но у удачи есть две стороны. После того, как Василиса вынула мазок из попы, она сказала:
- Лариса, скажите всем девушкам, чтобы пока не ходили в туалет, дайте им вот эти баночки, нужно собрать анализы мочи и кала!
- Хорошо, - сказала Лариса и побежала по палатам сообщать новость.
- А если я уже была сегодня в туалете и мне не хочется? – испугалась Аня.
- Постарайся, чтобы захотелось, через час анализы должны быть собраны. Вот тебе две баночки! – сказала Василиса и протянула Ане банки.
В каждой палате было по туалету. Так что очереди особой не было. За час спокойно могли пройти 4 человека. Таня, Мария и Люда по очереди зашли в туалет и вышли с готовыми анализами. Аня тоже зашла в туалет. С анализом мочи проблемы не было, а вот с калом дело было глухо. Она вошла в палату и села на кровать. Все девочки приготовили по две баночки, к приходу медсестры, а она только одну.
- Что же будет? – спросила Аня.
- Ничего – ответила Мария, - клизму поставят и все!
- Это, наверное, больно, - сказала Таня.
- Нет. Просто неприятно, - ответила Мария.
- На возьми! – протянула Люда две конфеты. – Съешь и сразу побежишь!
- А разве конфеты не запрещены? – спросила Таня.
- Конечно запрещены, дурочка. Но для благой цели, я думаю, можно! – воскликнула Люда.
- Ну я не знаю, - замялась Аня.
- Хватит ломаться, бери, пока я добрая! – сказала Люда.
Аня съела одну конфету, затем другую:
- Спасибо, Людочка. А обертку куда деть, в мусорку?
- В мусорку? Хочешь, чтобы нас всех выпороли, когда будут выбрасывать мусор?! Вспомни, Олю Бурскую. Как ее посреди коридора наклонили над столом, сняли трусы и отодрали ремнем по заду, за то что у нее фантик выпал из пижамы. Ударов 40 нанесли, - рассказала Люда.
- Куда же тогда?
- Вот сюда, - сказала Люда, взяла фантик и запихнуда внутрь наволочки от подушки. Никто в перьях не додумается искать. Я так уже вторую неделю прячу.
Тут в палату вошла Лариса:
- Ну что девочки, собрали анализы? Аня, а у тебя почему одна банка?
- У меня пока не вышло, - пролепетала Аня, - давайте я завтра соберу!
- Никаких завтра, сейчас у тебя все получится, - заявила Лариса и вышла.
Через 20 минут вошли две медсестры. Василиса несла штатив с клизмой.
- Я не хочу! – воскликнула Аня, - дайте мне еще полчаса.
Но было поздно. Лариса одним движением спустила с нее штаны вместе с трусами до щиколоток. Аня потянулась руками к трусам, чтобы натянуть их назад, но Лариса схватила ее за руку:
- Нюша, будь паинькой, ложись на кровать на левый бок!
Аня разулась. Вынула ноги из трусов и легла на левый бок. Ее попка была видна всем присутствующим. Все девчонки смотрели, не отрывая глаз. Аня была вся красная от смущения. Хорошо еще, что она повернута ко всем задом и никто не видит ее лица. Василиса установила штатив с клизмой. Достала из халата мазь, смазала наконечник клизмы и начала запихивать внутрь Аниной попки. Лариса стояла рядом и на всякий случай держала Анины ноги. Василиса дала напор. Струйка холодненькой жидкости стала попадать в Анин задний проход. Через минуту вся жидкость из клизмы вышла и Василиса спросила:
- Ну что не захотелось? Лариса, принеси-ка ты еще воды!
Лариса вышла из палаты, а Аня продолжала лежать на левом боку, демонстрируя всем свою голую попку, с торчащей из нее трубкой из клизмы. Через пару минут Лариса пришла с кружкой воды и залила новую порцию. Василиса дала напор.
- Ой-ой-ой! – закричала Аня.
- Что? Напор великоват? Ладно, сделаем поменьше! – Василиса прикрутила колесико.
Прошло еще пол минуты и Аня начала ныть:
- Я больше не могу! Пожалуйста, позвольте мне сходить попробовать?!
- Попробуй! – сказала Василиса и достала шланг из Аниной попки. Лариса вытерла попку тряпочкой. Аня встала с кровати, натянула трусы, штаны, обула тапочки и пошла в туалет с баночкой. Через 5 минут она вышла с готовыми анализами.
- Вот видишь! У тебя все получилось, Анюта! А ты волновалась, - похлопала Василиса Аню по плечу.
Затем две медсестры вышли из комнаты, а Аня залезла под одеяло. У нее горели щеки от стыда и смущения. Остальные девочки старались не затрагивать эту тему.
Глава 2 Задунаева Ирина Петровна показывает себя
Ирина Петровна Задунаева была не просто заведующей отделения. Она была еще и врачом. Причем обычно лечение больных она обычно оставляла на обычных докторов, а сама занималась больше организационной деятельностью и выполняла больше роль блюстителя порядка. Она не стеснялась подымать руку на непослушных девушек, а иной раз даже устраивала порку ремнем посреди коридора.
Этим утром главный врач Иван Петрович Филимонов вызвал к себе Задунаеву и приказал:
- К нам поступила новая вакцина от туберкулеза. Очень дорогая. Ирина Петровна, распорядитесь, чтобы каждая пациентка получила свою дозу.
- Не волнуйтесь, Иван Петрович, я лично прослежу за этим!
***
В палату № 13 вошли Ирина Петрова и две медсестры. Ирина Петровна объявила:
- Дорогие пациентки, сейчас вам сделают укол. Так что готовьтесь! Лариса, кто у нас в списке первый?
- Анастасия Чехова.
- Ну что ж, Нюра, снимай трусики и ложись на живот!
После клизмы Аня повиновалась без разговоров. Она приспустила штаны вместе с трусами и легла животом на свою койку. Ирина Петровна распечатала шприц с иголкой, набрала вакцины и всадила его с размаху в Анину правую половинку попы. Аня вскрикнула.
- Терпи, Нюрка. Иначе хуже будет. Не напрягай попку, а то больнее получится!
Наконец Ирина Петровна вынула шприц с иголкой и приложила ватку со спиртом:
- Лежи спокойно, минут 10. Пусть вакцина рассосется!
Следующей на очереди была Татьяна Рассамахина. Таня ужасно боялась уколов. Она прыгнула на кровать, завернулась одеялом и крикнула:
- Мне туберкулез не страшен! Оставьте меня в покое!
На Ирину Петровну это не сильно повлияло. Она села на кровать, задрала одеяло и оголила ноги Тани. Затем схватила штаны с трусами и одним движением спустила их до колен. Таня хотела натянуть их назад, но Лариса схватила ее за руки. Вдвоем они перевернули Таню на живот и Ирина Петровна приготовилась сделать ей укол. Но тут Таня дрыгнула ногой и выбила шприц из рук Ирины Петровны. Шприц улетел в открытое окно.
Ирина Петровна не на шутку рассердилась:
- Ты что, сучка, не знаешь, во сколько денег нам обошлась эта вакцина? Так я тебя научу, как правильно вести себя! Раздевайся полностью!
Таня, вся краснея, принялась расстегивать пуговицы свой пижамы. Затем сняла ее и вынула ноги из трусов и штанов.
- Ложись на живот! – скомандовала Ирина Петровна.
Таня повиновалась. Все девочки, затаив дыхание, смотрели за происходящим. Таня голышом лежала на кровати, Лариса держала ее за руки, а Василиса за ноги. Ирина Петровна взяла с пола тапок. Через несколько секунд танина попка стала понемногу краснеть. Ирина Петровна наносила удары размеренно, сильно и молча. В палате были слышны только шлепки и стоны Тани. После 10-го удара на глазах у Тани выступили слезы. Она зарыдала:
- Я не хотела! Простите меня!
- Если бы ты не хотела, то ты бы не совершила бы этого, - дипломатично заметила Ирина Петровна, нанося новый удар.
- Я больше не буду! Обещаю!
- Я тебе верю. Просто вакцина не дешева и я хочу иметь 100%-ую уверенность в том, что ты усвоила урок и подобное больше не повторится!
- Я обещаю!
Ирина Петрова нанесла еще 10 ударов и взяла в руки новый шприц. На этот раз укол прошел благополучно. Ирина Петровна приложила ватку со спиртом к багровой попке Тани, а сама приступила к оставшимся девушкам. Дальнейшие два укола прошли без особых происшествий. Девушки боялись лишний раз перднуть.
Ирина Петровна попрощалась и пообещала, что это не последняя вакцина, которую им придется выдержать, так что пусть привыкают, и вышла из палаты.
- Жопа болит? – спросила Люда у Тани.
- А ты думала, 40 ударов тапком вынести, да еще укол. Это тебе не фенька. Я даже не знаю от чего у меня больше жопа болит – от укола или тапка, - произнесла Таня.
- То ли еще будет, - закончила Аня.
Глава 3 Новые неприятности
На следующее утро Ане стало нехорошо. Появилась тошнота и головная боль. В палату зашла Лариса и Ирина Петровна.
- Поставьте ей капельницу, - скомандовала Ирина Петровна.
- Поставим. Только с чем? – спросила Лариса.
- С физраствором и гемодезом!
- Мне от гемодеза плохо, - сказала Аня.
- Тогда с глюкозой, - сказала Ирина Петровна.
- От глюкозы мне тоже не по себе, холодный пот выступает.
- Мне лучше знать от чего тебе лучше, а от чего нет. Ишь раскомандовалась, - закричала Ирина Петрова. Затем она обернулась к остальным:
- Девочки, сегодня субботник. Так что через 30 минут всем собраться на первом этаже.
Ирина Петрова вышла, а Лариса принесла капельницу. Аня легла на спину и вытянула правую руку. Лариса с первого раза попала ей в вену и поставила капать физраствор:
- Аня, ты на субботник, не попадаешь! Остальные – на первый этаж! – сказала Лариса.
Люда и Таня вышли. А Марии так не хотелось туда идти и она решила схитрить:
- А можно мне тоже не идти на субботник, у меня температура?!
- С чего бы это?
- Не знаю, температура не спрашивает.
- Сейчас проверим, - Лариса достала из кармана халата градусник. Мария расстегнула верхние две пуговицы на пижаме и медсестра поставила ей градусник.
- У меня перестает капать, - сказала Аня.
Лариса пошла к Ане менять бутылочки с раствором, а Мария быстро вынула градусник и вставила его в стакан с горячим чаем, стоящем на тумбочке. Через 10 секунд температура поднялась до 38,5 градусов. Мария вынула градусник из чашки и засунула его себе под мышку. Тем временем Лариса закончила с Аней и подошла к Марии:
- Ну, какая у тебя температура?
Мария достала градусник и протянула его медсестре. Та внимательно посмотрела, затем пощупала Мариин лоб:
- Странно, на градуснике 38,5, а лоб у тебя совершенно не горячий.
Тут в палату вошла Василиса:
- В чем дело, Лара?
- Да вот, на градуснике 38,5, а лоб у девочки еле теплый. Сама не пойму.
- А ты померь ей ректальную температуру! Мария встань, пожалуйста, с кровати!
Мария встала, а Лариса положила подушку по центру кровати.
- Низковато, - сказала Лариса и решила еще положить подушку с кровати Люды. Но, взявши ее в руки, она услышала шелест бумажек. Медсестра развернула наволочку и оттуда посыпались фантики от конфет.
- Это чья кровать? - спросила Василиса.
- Люды. Придет она, я ей устрою! – сказала Лариса и обратилась к Марии, - Маря, будь добра, становись рачком над подушками!
Мария легла на подушки и выставила попку. Лариса подошла к ней и стянула штаны вместе с трусами до колен. Затем взяла градусник и осторожно запихнула в Мариино анальное отверстие.
- У меня быстро капает, можно помедленнее, - позвала Аня.
Лариса пошла к Ане, а Василиса продолжала смотреть на Марию. Мария понимала, что двух медсестер отвлечь уже не удастся и ее план терпит фиаско. Она начинает перебирать все возможные варианты своих действий, но ничего на ум не приходит. Поэтому она так и лежала с оттопыренным голым задом, с торчащим из него градусником, и надеялась на чудо. Но чуда не было. Лариса подошла к ней и достала градусник из попы:
- Вот это уже теплее – 36,6. Как же в первый раз могло получится?
- А ты посмотри на чашку с чаем на тумбочке и тебе сразу станет ясно, - посоветовала Василиса.
- Значит, Маруся, ты решила нас обмануть, чтобы слинять от субботника. Придется заняться твоим воспитанием!
Мария молча продолжала лежать на подушках. А Лариса полностью сняла с нее штаны вместе с трусами и села рядом. Затем она начала хлестать попку Марии своей ладошкой. Во время всей экзекуции Мария не произнесла ни слова, только слегка постанывала. Сделав 20 шлепков, Лариса сказала:
- У меня уже рука болит шлепать, Василиса, а ну ты попробуй!
Василиса заняла место Ларисы и продолжила шлепать Марию по попе. Василиса сделала еще 20 шлепков. Лариса, сидевшая на соседней койке сказала:
- Теперь моя очередь! А ну, Маря, ложись-ка ко мне на колени!
Мария встала с кровати и легла животом на колени Ларисы. Ноги и руки Марии продолжали свисать на пол. Лариса снова начала шлепать Марию по попе. После нанесения еще 30 шлепков экзекуция закончилась. Мария встала и принялась одеваться. Медсестры обошли все койки, прощупали все наволочки и пододеяльники, и не обнаружив, ничего интересного, сказали Марии, чтобы та шла на субботник, если, конечно, та не хочет, чтобы они донесли высшему руководству про ее проделки. Мария ушла.
- Выключите капельницу, я больше не могу, - взмолилась Аня. Ее лицо покрылось холодным потом и она начала терять сознание. Медсестры выключили капельницу и дали понюхать ей нашатыря.
- Я же говорила, что не очень хорошо переношу глюкозу, у меня панкреатит, - проговорила Аня.
- А Ирина Петровна знает об этом? – спросила Василиса.
- Да, она в курсе.
Тут в палату вошел Иван Петрович:
- Что здесь происходит, кому плохо?
- Ей, - сказала Василиса, указывая на Аню, - Ирина Петровна назначила ей капельницу с глюкозой, а она плохо ее переносит, поскольку у нее панкреатит.
- Сейчас разберемся, - сказал Иван Петрович и вышел из палаты. Через пять минут он вошел с личным делом Анны Чеховой. Вместе с ним вошла Ирина Петровна. Иван Петрович спросил:
- Вы в курсе, что у Анны Чеховой хронический панкреатит?
- Да, я знаю об этом, - ответила Ирина Петрова.
- А вы в курсе, что глюкозу нельзя капать в таком количестве, поскольку поджелудочная железа не успевает вырабатывать достаточное количество инсулина, чтобы уменьшить концентрацию сахара в крови?
- Я … Я как-то об этом не подумала, - сказала Ирина Петровна.
- Я не держу личное дело всех пациенток в голове. Она мне что-то говорила про это, но я ей не поверила. Пациентки часто обманывают! – стала оправдываться заведующая.
- Значит она еще и предупреждала тебя, а ты все равно никак не прореагировала?! – вскипел Иван Петрович. – Так я хочу видеть вас через 15 минут у себя в кабинете.
Иван Петрович вышел из палаты. За ним вышла Василиса и Ирина Петровна. В палате остались лишь Аня и Лариса.
Первой из субботника пришла Люда. Она весело влетела в палату и рухнула на свою койку. Она сразу обнаружила, что на ее кровати нет подушки, и стала удивленно озираться по сторонам.
- Ты случайно не это ищешь, Людочка, - сказала Лариса, протягивая ей подушку.
Люда взяла подушку руками и продолжала стоять в оцепенении. Лариса достала из кармана обертки от конфет:
- Это тоже твое, не так ли?
Люда грустно опустила глаза. А потом ответила:
- Да, мое.
- Ты знаешь, что в больнице запрещается есть сладкое?
- Да.
- А ты знаешь, что бывает с теми, кто нарушает запреты?
- Да.
- Тогда раздевайся.
Люда не спеша сняла с себя рубашку и штаны.
- Полностью, - скомандовала медсестра.
Люда сняла свои трусики. Из одежды на ней оставались только тапочки.
- Разувайся и становись раком на свою кровать!
Люда разулась и стала раком на свою кровать. Подушки там не было, поэтому Люда прогнулась, выпятив свою попку назад. Лариса подошла к ней, взяла ее тапок и стала обхаживать им попку Люды.
***
- Я думаю, вы прекрасно понимаете Ирина Петровна, что за такое бозалаберное отношение к пациентке должно быть наказание, - сказал Иван Петрович.
- Какое же наказание? – спросила Ирина Петровна.
Иван Петрович показал на свой ремень.
- Какое вы имеете право со мной такое вытворять, - запротестовала Ирина Петровна, - я заведующая отделением, а не какая-нибудь пигалица-медсестра. Есть такой закон?
- Если вы хотите, чтобы наказание прошло законным путем, то юридически это будет выглядеть примерно так: “Неосторожное и халатное отношение к жизни пациентов при выполнении своих служебных обязанностей” или “попытка преднамеренного убийства”. Что вас больше устраивает? По этим двум статьям вы можете лишиться и свободы, а про служебное положение я вообще молчу.
- Но ведь капельницу ставила медсестра.
- Если бы она поставила капельницу по своей инициативе, то она была бы виноватой, а раз капельница назначена вами, то вы несете полную ответственность за происходящее. Вам еще повезло, что пациент выжил.
- Я все понимаю. А что я должна сделать, чтобы это дело осталось между нами?
- Для начала расстегнуть и снять халат.
Ирина Петровна подчинялась. Она расстегнула и сняла халат, при этом оставшись в бюстгальтере, трусиках и чулках.
- Снимите чулки!
Ирина Петровна села на кровать и стала снимать чулки. Сначала левый, потом правый.
- Теперь бюстгальтер.
Ирина Петровна расстегнула и сняла бюстгальтер.
- Теперь трусы.
Заведующая сняла трусы.
- Теперь ложись на кровать животом вниз.
Ирина Петровна легла на кушетку. Иван Петрович подошел к ней и дважды шлепнул ее по попе рукой. Затем снял с себя ремень и начал изо всех сил хлестать ее по заднице. Ирина Петровна невольно вскрикнула.
- Если ты хочешь, чтобы эту сцену увидели медсестры, кричи громче.
Ирина Петровна стала стискивать зубы. В разгар наказания в кабинет заглянула Василиса. Вначале она удивилась, затем все поняла и так, невзначай спросила:
- Иван Петрович, вы сейчас сильно заняты?
- У нас сейчас совещание, а что случилось? – ничуть не смутился главный врач.
- Одной пациентке из 3-ей палаты стало плохо.
- Я сейчас приду.
Василиса вышла. Иван Петрович нанес еще дюжину ударов, натянул ремень, и уходя сказал:
- На этом совещание объявляю закрытым.
Ирина Петровна оделась и вышла из кабинета. Лицо у нее было багровым. Она не знала, что ее бесит сильнее, то что медсестра увидела, как ее – заведующую отделения, ту, которая сама 100 с лишним раз наказывала пациенток, наказывают ремнем, или то, что из-за какой-то малолетней мерзавки ее могли турнуть с работы и устроили порку, как какой-нибудь шлюхе. Она встретила Василису по дороге, но ничего не ответила. Сама не зная почему, она зашла в палату №13.
Ее взору престала, стоящая раком на кровати Люда, которую сзади обхаживала тапком Лариса.
- Что здесь происходит, - спросила Ирина Петровна.
- Да вот, конфеты ела и прятала бумажки в подушке. Вот и решила наказать.
- Правильно, а почему мне не сказали?
- Да у вас были серьезные дела с Иваном Петровичем, не хотелось беспокоить по мелочам.
Лицо Ирины Петровны слегка побагровело, но она сдержалась и спросила:
- В других подушках ничего не нашли?
- Нет больше ничего.
- Ну хорошо. В третьей палате пациентке стало плохо, можете подойти?
- А с ней что делать? – спросила Лариса, указывая на Люду.
- Я добавлю ей еще парочку ударов и присоединюсь к вам.
Ирина Петровна подошла к кровати Ани. Капельница еще стояла там. Взяла со штатива резиновый жгут, которым связывают руку перед тем, как вставить иголку в вену. Мельком взглянула на Аню, повернувшись к Ларисе, сказала:
- Раз ей плохо от глюкозы, замените ее раствором Рингера.
- Сделаем, - сказала Лариса и вышла из палаты.
Как сейчас хотелось Ирине Петровне кого-то наказать. Прямо руки чесались. Лучше было бы наказать Аню, из-за которой ей пришлось вынести порку ремнем, но дареному коню в зубы не смотрят. Она подошла к постели Люды. Та еще продолжала, прогнувшись, стоять раком. Заведующая стегнула ее жгутом. Люда вскрикнула.
- Молчи, а то еще добавлю.
После этого Ирина Петровна принялась стегать налево и направо Людину попку. Она старалась показывать безразличие и непредвзятость к работе. Но на самом деле она испытывала наслаждение от каждого удара. Она вкладывала в удары всю свою силу, оставляя на теле Люды кровавые рубцы. От боли Люда не могла сдержать слез. Она стонала все сильнее и сильнее. Наконец, после 40-го удара Ирина Петрова сказала:
- Больше сладкого не ешь, Людочка.
После этого она нацепила жгут на штатив, мельком взглянула на Аню и вышла из палаты.
Люда продолжала лежать на своей койке. Ей было больно прикасаться к своей попке ни рукой, ни одеждой. Та вся горела. Люда высморкнулась и вытерла слезы платком. Она была старше всех в палате, а ее отодрали, как малолетку, да еще как отодрали. Наконец она спросила у Ани?
- Как твое самочувствие?
- Уже лучше. Сахар стал понемногу рассасываться в крови, и дурнота прошла. Если бы не эта сучка, Ирина Петровна, ничего бы не было. А как твоя жопа?
- Вся горит, как будто с меня содрали шкуру живьем. Удары тапком ничто, по сравнению со жгутом этой сучки. Пришла бы она минут на две позже, ничего бы и не было. А как медсестры догадались, что в наволочке конфеты?
- Абсолютно случайно. Мария хотела симулировать повышение температуры, а когда ей стали ректально мерить температуру, медсестре понадобилось подложить еще одну подушку, и она схватила твою.
- Мария мне здорово услужила.
- Ей тоже досталось от медсестер.
- Медсестерскую порку не сравнить с поркой Ирины Петровой.
Вскоре с субботника пришли остальные девушки. Разговорились, и все затихло. Но Люда для себя решила отомстить Марии за эту порку во что бы то ни стало. А Ирина Петровна точно так же думала об Ане.
Глава 4 Неприятности продолжаются
Каждый день пациенток выпускали на прогулку по парку, расположенного на территории больницы. Поскольку парк был огражден, то надсмотрщика не требовалось. Вот так и сегодня девочки гуляли по парку. Стояла ранняя осень, поэтому в пижамах было тепло.
Аня, Люда, Таня и Мария подошли к киоску с минеральной водой и купили по бутылке минералки. Затем Люда отстала от компании и пошла в сторону забора. Этот забор был метра 4 высотой и отделял мужскую и женскую территории больницы. Но Люде было известно, что в заборе есть отверстие. Оно находилось в том месте, где были заросли терновника. Поэтому лаз и до сих пор был не найден.
Люда подошла к терновнику и три раза чихнула. Из терновника появился пацан лет 22:
- Что нужно?
- Пачка сигарет и бутылка водки.
- По старой расценке.
- Да.
Парень дал ей то, что она просила, и взял деньги. После этого он исчез в зарослях терновника.
Парни каким-то образом научились проносить в больницу разные предметы, запрещенные там. Именно таким образом у Люды появились конфеты.
Люда вылила бутылку минералки на землю, а в эту бутылку налила водки. Сигареты она положила себе в трусы. После этого отправилась искать своих подружек.
Подружки тем временем устроили настоящую бойню каштанами. Аня и Таня против Марии и еще одной девочкой из соседней палаты по имени Валя.
Мария кинула каштан и попала Ане в голову. Аня разозлилась:
- Ну все, сейчас я тебе покажу.
Мария испугалась и принялась удирать. Аня побежала за ней. Мария добежала до входа в больницу. Аня кинула каштан. Мария отскочила в сторону, а в это время дверь открылась и на улицу вышла Ирина Петровна. Каштан попал ей прямо в глаз. Ирина Петровна схватилась за глаз руками. Аня подбежала к ней и дала ей свой платок. Ирина Петровна вытерла слезы. С глаза и убрала платок. Все увидели здоровенный синяк у заведующей. Все слегка захихикали.
- Кто кинул каштан? – спросила она.
Все молчали.
- Я спрашиваю – кто кинул каштан? Что всех наказывать?
- Я кинула каштан, - призналась Аня.
- Но это случилось случайно, - сказала Таня.
- Пошли со мной, Анюта, - Ирина Петровна нежно взяла Аню за руку и повела внутрь. Для нее это был подарок судьбы. Наконец она рассчитается за свое унижение у главного врача.
Ирина Петровна запустила Аню в свой кабинет и закрыла дверь. Ирина Петровна сказала:
- Раздевайся. За баловство должно следовать наказание.
Аня разулась, сняла штаны и трусы.
- Рубашку тоже снимай!
Аня сняла еще и рубашку. Теперь она голышом стояла перед заведующей. Ирина Петровна схватила Аню за волосы и повела к своему столу. Она прогнула Аню над столом и взяла из своего шкафа ремень. После этого она принялась стегать Аню по попе, бедрам и спине ремнем. Аня стискивала зубы и молчала. По комнате разносились шлепки.
Другие девочки стояли за дверью и слышали, как Ирина Петровна наносит удары.
Нанеся 30 ударов ремнем, Ирина Петровна сказала:
- Повернись на спину.
Аня легла спиной на письменный стол, а Ирина Петровна схватила ее за ноги и задрала их вверх. Держа одной рукой ей ноги, она продолжала стегать ее ремнем по бедрам и заднице. Ирина Петровна отводила душу. С каждым ударом ей становилось легче на душе. Она бы била и била. Но тут в дверь постучали.
- Кто там?
- Ирина Петровна, зайдите ко мне в кабинет, - послышался голос Ивана Петровича.
Ирина Петровна после 32 удара остановилась и сказала:
- Одевайся Анечка, я надеюсь ты усвоила урок.
Заведующая подождала, пока Аня оденется, и выпустила ее в коридор. Затем пошла к главному врачу.
***
